Любить всем сердцем то, что делаешь

Знать то, чем хочешь заниматься в жизни, — уже половина успеха. Героиня этого интервью с раннего детства точно знала, какой профессии посвятит себя в будущем. Однако судьба внесла неожиданные изменения в уже готовый «сценарий». О любви с первого мгновения рассказывает заведующая Детским городским сурдологическим центром Новосибирска Мария Крейсман. И, конечно, это была любовь к сурдологии. А еще непреодолимое желание оказывать высококлассную помощь каждому ребенку с нарушением слуха, который в ней нуждается. Так, волею судьбы была открыта новая страница в истории сурдологической помощи детям Новосибирской области.

Мария Вячеславовна, расскажите немного о себе. Как пришли в профессию, и почему ваш выбор пал на сурдологию?

— Думаю, моя история не слишком будет отличаться от историй большинства специалистов. Я родилась в семье врачей, и как такового выбора «быть или не быть» не стояло. С раннего детства я знала, что буду только врачом! Были «вылечены» все игрушки, друзья, бабушки и дедушки… Я была уверена, что моя судьба — это стоматология, и не просто стоматология, а ортодонтия или гнатология. Но судьба оказалась другой! После окончания 4-го курса медицинского университета (ГОУ ВПО НГМУ) на летних каникулах меня попросили помочь с картотекой центра слухопротезирования, и я окунулась совершенно в другую область медицины!..

Сурдология — это была любовь с первого мгновения, с первой карты, с первого обратившегося в центр маленького пациента, с первой реакции ребенка на голос мамы, который вдруг он услышал! Несмотря на то, что обучение на стоматологическом факультете было закончено, я твердо осознавала, что буду заниматься только аудиологией и только сурдологией. Путь был очень долгим и непростым. Пришлось снова поступать в медицинский университет на лечебный факультет и уже после — в ординатуру по сурдологии-­оториноларингологии. Но разве может что-то остановить человека, который влюбился в специальность? Конечно, нет!

— Как давно вы руководите Детским городским сурдологическим центром Новосибирска? Что считаете наиболее важным в работе со слабослышащими детьми и их родителями?

— Практически сразу после окончания ординатуры я пришла работать в Детский городской сурдологический центр на базе ГБУЗ Новосибирской области «Городская клиническая поликлиника № 7» города Новосибирска в качестве врача сурдолога-­оториноларинголога, и уже через полгода была назначена на место заведующей. С этого момента мы открыли новую страницу в истории сурдологической помощи детям Новосибирской области и вместе с коллективом поставили для себя очень сложную, но в то же время очень важную и нужную цель: дать возможность бесплатно получить первоклассную сурдологическую помощь каждому ребенку, который в ней нуждается.

Одним из самых важных в работе считаю диалог между врачами и родителями. Мы всегда очень внимательно выслушиваем как слова благодарности, так и вопросы со стороны родителей. Каждая благодарность говорит нам о том, что мы на правильном пути. Каждый вопрос побуждает задуматься над тем, что мы должны проработать, чтобы получить максимальную эффективность с одной стороны и удовлетворенность родителей и наших маленьких пациентов с другой стороны.

— Большая роль в настоящее время отводится аудиологическому скринингу новорожденных и детей первого года жизни. Есть ли у вас данные о его результатах в регионе? Как вы думаете, какие меры могли бы повысить эффективность аудиологического скрининга и помочь добиться его главной цели — своевременному выявлению детей с патологиями слуха?

— Новосибирская область — один из регионов, где аудиологическому скринингу уделяется очень большое внимание. Более того, мы считаем важным не только 1-й этап аудиологического скрининга, который проводится в роддомах, но и оцениваем, как работают оба этапа и какова эффективность аудиологического скрининга в итоге. Действительно, цель аудиологического скрининга — выявить ребенка с нарушением слуха до возраста 6 месяцев. Необходимо это для того, чтобы все реабилитационные мероприятия были начаты вовремя и принесли максимальную эффективность. Когда я пришла работать в сурдологический центр и как заведующая выявила, что, несмотря на эффективность первого этапа (более 98% по результатам семи лет), эффективность аудиологического скрининга в целом очень низкая, просто начала задавать вопросы: почему количество детей, кому поставлен диагноз до года, такое маленькое (не превышало 10%); почему дети, выявленные до года, — это только дети с тяжелым нарушением слухового восприятия (с сенсоневральной тугоухостью 4 и 5 степени)? Нам понадобилось два года, чтобы понять, как мы можем изменить ситуацию, разработать и внедрить новую организационную модель второго этапа аудиологического скрининга. На сегодняшний день количество детей, которых мы ставим на учет в сурдологический центр до года, составляет более 26% от общего числа детей, взятых на учет. При этом нашими пациентами становятся дети уже с нарушением слуха от 1 степени тугоухости. Лично я считаю это большой заслугой всей своей команды и очень горжусь этим.

— С какими проблемами чаще всего обращаются в ваш центр? По каким направлениям оказывается помощь пациентам?

— В наш центр обращаются пациенты с очень разными проблемами. Традиционно это дети, которым необходимо провести дифференциальную диагностику с ЛОР‑патологией, исключить патологию слуха, в том числе детям до года, и, конечно же, дети, которые состоят на диспансерном наблюдении в сурдологическом центре. Поэтому, если говорить о направлении работы сурдологического центра, это весь цикл диагностики: как объективные, так и субъективные методы оценки слуховой функции и, конечно, реабилитация детей с нарушением слуха, которую мы стараемся предоставить всем пациентам, хотя понимаем, что есть вопросы, над которыми нам нужно работать.

— По уточненным данным ВОЗ, распространенность стойких нарушений слуха среди детей 10–14 лет составляет 1,7%. Считаете ли вы, что необходимо регулярно проводить проверки слуха у школьников? Какую работу ведет центр в плане профилактики нарушений слуха у детей и подростков?

— Да, безусловно, проводить проверку слуха у школьников необходимо. Более того, когда наш центр проводил скрининг для выявления патологии слуха у школьников, было выявлено, что особенно требуют нашего внимания дети 1–3 классов. Поэтому считаю, что внедрение аудиологического скрининга у детей 6–7 лет перед началом обучения в 1 классе очень целесообразно. Помимо этого, необходима большая просветительская работа. Я уже говорила о том, что наиболее важным считаю диалог с родителями. Именно поэтому Детский городской сурдологический центр очень тесно взаимодействует с родительским объединением — Новосибирской региональной общественной организацией поддержки детей-­инвалидов с нарушением слуха «Счастье слышать». Совместно мы занимаемся работой по разным направлениям. Это информационная деятельность: проведение уроков здорового слуха в школах и детских садах области, просвещение работников социальных служб, работающих с детьми с ОВЗ, а также участковых ЛОР‑врачей. С 2021 года мы создали и запустили онлайн-­школу для оториноларингологов Новосибирской области, которая посвящена всем проблемам, с которыми может столкнуться врач во время приема пациентов с нарушением слуха. Кроме того, нами была организована информационная компания для привлечения внимания в детской тугоухости, которая работала в нескольких направлениях: баннеры по городу, плакаты в поликлиниках по маршрутизации детей первого года жизни в рамках аудиологического скрининга, буклеты для оториноларингологов. Также нашей родительской организацией успешно реализованы очень интересные проекты, например, картинг и кулинарная студия для детей с нарушением слуха.

— Одна из главных проблем отечественной сурдологии — дефицит профессиональных кадров. Как обстоят дела со специалистами в вашем центре? Какие меры, на ваш взгляд, могли бы повлиять на ситуацию и привлечь молодых специалистов в отрасль?

— Кадровый дефицит в любой специальности — это серьезная проблема, сурдология-­оториноларингология не является исключением. Если говорить о сурдологической помощи детям в Новосибирской области, обеспеченность кадрами составляет порядка 60%, что на 20% больше, чем два года назад. На мой взгляд, в большинстве случаев всё упирается в ставки и наличие рабочего места: даже в Новосибирской области есть уже подготовленные специалисты-­сурдологи, которые вынуждены работать в медицинских организациях частной формы собственности, но при этом они очень хотят прийти к нам, в Детский сурдологический центр.

— Последние месяцы в связи с известными событиями наблюдается непростая ситуация на рынке слухопротезирования. Почувствовали ли вы в своей работе уход или сокращение поставок иностранных производителей слуховых аппаратов? Как думаете, что нужно сегодня отечественным производителям для успешного импортозамещения?

— Я думаю, основная проблема не само производство технического средства реабилитации (слухового аппарата или кохлеарного импланта), а научная база, которая является основой для его производства. Помимо наличия в слуховом аппарате функций, которые обеспечивают эффективную коррекцию слуха пациента в любой ситуации, устройство должно быть безопасным и комфортным при ношении. Если брать ведущих иностранных производителей слуховых аппаратов и кохлеарных имплантов, мы видим, что они имеют многолетнюю историю и огромную научную базу. Чтобы развивать отечественное слухопротезирование и достичь такого же высокого уровня, как мировые бренды, в первую очередь необходимо усиливать научные исследования в этой области, изучать зарубежный опыт, накапливать свой, готовить соответствующих специалистов (в первую очередь акустиков) для разработки и внедрения необходимых технологий.

— Какие еще проблемы в сфере слухопротезирования в России вы могли бы отметить как сурдолог и руководитель детского сурдологического центра?

— Если говорить о технических средствах реабилитации для детей с нарушением слуха, на первый план выходят две главные проблемы, которые требуют решения на уровне государства. Первая — обеспечение техническими средствами реабилитации детей, которым не показано оформление инвалидности по слуху. Это дети с сенсоневральной тугоухость 2 степени без речевых нарушений, но требующих коррекции слуха. К сожалению, в этом случае покупка ребенку слуховых аппаратов полностью ложится на плечи родителей без возможности ­какой-либо финансовой поддержки. Особенно остро проблема проявляется в семьях, где воспитывается несколько детей с умеренным нарушением слуха. Мы встречаемся с ситуациями, когда родители вынуждены приобретать по одному слуховому аппарату, чтобы хоть как-то компенсировать потерю слуха у своих детей. И второе: я убеждена, что детским слухопротезированием должен заниматься только врач сурдолог-­оториноларинголог. К сожалению, я часто встречаю маленьких пациентов, которых ведут не врачи сурдологи и даже не специалисты с медицинским образованием. Всегда нужно помнить, что ребенок — это тот пациент, от которого сложно получить обратную связь, он не всегда может объяснить, что ему подходит, а что нет. Учитывая кадровый дефицит и нередко отсутствие необходимого оборудования в детских сурдологических кабинетах, не во всех регионах есть возможность на месте проводить эффективную настройку слуховых аппаратов, но это то, к чему необходимо стремиться.

— Какая научная работа ведется в вашем центре? Какие темы представляются вам наиболее интересными?

— Научная работа в Центре ведется всегда, обычно мы занимаемся как минимум двумя проектами в год. Мне как руководителю Детского городского сурдологического центра, безусловно, интересна тема организации здравоохранения и общественного здоровья. Одной из первых работ в этом направлении совместно с коллегами из Санкт-­Петербурга было региональное эпидемиологическое исследование, затем проведение внутреннего регионального аудита аудиологического скрининга в Новосибирске и Санкт-­Петербурге. В этом году по результатам внедрения новой организационной модели второго этапа аудиологического скрининга вместе с коллегами из Детского городского сурдологического центра г. Санкт-­Петербурга (Туфатулин Г. Ш) и ФГБОУ ВО СЗГМУ им И. И. Мечникова (Артюшкин С. А.) мы получили патент на «Способ проведения диагностического этапа универсального аудиологического скрининга новорожденных и детей первого года жизни».

Но это не означает, что коллектив центра занимается только одним направлением. Мы активно участвуем в исследовательской работе с коллегами из других регионов, специалисты центра являются соавторами научных статей и с огромным удовольствием делятся полученным опытом на основных научно-­практических мероприятиях.

— Когда вы чувствуете, что выполнили свою работу на 100%? Какие эмоции испытываете при этом?

— У меня никогда нет этого чувства — иначе можно ставить точку (улыбается). Я же считаю, что нет предела совершенству. Безусловно, когда завершается какой-то этап работы, я всегда испытываю удовлетворение и гордость за свой коллектив и коллег. Огромное счастье работать в специальности, которую ты обожаешь, особенно когда еще можешь делать что-то для ее совершенствования и развития. Поэтому хочу пожелать всем: любите то дело, которым занимаетесь, а если не любите, ищите то, которое полюбите всем сердцем! Только в этом случае вы сможете развиваться как специалист, и вместе с вами будет развиваться все вокруг.